Правое окно на экране ноутбука Шульги покрылось снегом помех, левое продолжало показывать коридор. Из палаты вышел майор, сжимая камеру со свисающим проводом словно дохлую крысу.
– Что произошло, факинг щит!? – завопил над ухом Назгул.
– Ничего хорошего. Ожил, сука…
– Скрипт неверно сработал? Ну, я этого консультанта в Антарктиде достану!!!
– Это потом. Сейчас нам что делать? Его, похоже, на видеосвязь завели, и неизвестно кто там допрашивает.
Камера продолжала показывать коридор. Варан и еще два спецназовца держали у дверей оборону, не пропуская вовнутрь беснующихся врачей.
– Как в подлодке, бля, по приборам… Вот этого вколоть ему, что ли? – Назгул ткнул пальцем в схему.- Сразу конечно не заткнется, но сдохнет быстро.
– А если просто связь заглушить?
– Никак. Разве что гранатой в окно…
– Ясно. Так что делаем? Время на секунды пошло…
– Я же тебе не реаниматолог. Сейчас вот введем не то, а он вообще вскочит.
– Не надо ничего впрыскивать! У тебя вся аппаратура под контролем?
– Да, конечно.
– Отключи ему нахрен легкие!!!
Назгул выдал непереводимую игру слов на маорийском диалекте, его пальцы словно на ускоренном видео заметались по клавишам.
– Есть!
Секунд двадцать прошло в напряженном молчании. Шульга продолжал наблюдать, как медики штурмуют палату.
Цифры на Макбуке Назгула стали плясать, желтея, а потом и краснея…
Прошло еще две минуты.
– Все, пульса нет! – сказал Назгул. – Больше не варнякает, точно. Рисковать нельзя, запускаю финальный скрипт на зачистку.
В коридоре появился кто-то очень крутой из медиков, с его помощью оборону прорвали, и черно-белая толпа вломилась в палату…
Шульга и Назгул, затаив дыхание, ждали.
Все! – Сказал Назгул. – Финальный скрипт отработал. Логи зачищены, связь с аппаратурой потеряна.
– Что значит потеряна? – не врубился Шульга.
– Значит, дружище, медики отключили систему. То есть, как говорится, пациент скорее мертв чем жив… Снимаемся?
– Погоди! Хрен знает…
Назгул откинулся на подголовник. Пальцы, лежащие на клавиатуре, чуть заметно подрагивали. Шульга вытащил из бардачка энергетик и, не чувствуя вкуса, высосал содержимое банки.
Минут через десять люди в белых халатах начали выходить в коридор.
Вскоре из палаты выкатили носилки с накрытым простыней телом.