* * *
Первым порывом Городецкого было самому позвонить авдеевскому командиру бригады, благо список контактов, находящийся в ноутбуке, содержал номера едва ли не всех силовиков Украины. Потом вспомнил про свою должность и одумался.
Для комбрига, чьи подразделения находятся в зоне боевых действий, звонок секретаря СНБО сам по себе событие. А уж глубокой ночью – вообще чепе. Нет, так поступать не следует.
Поручить кому-то из новых подчиненных, находящихся в здании, или связаться по команде через оперативного дежурного ВСУ? Тоже вариант нехороший. Слишком много неконтролируемых людей получат информацию о том, что вновь назначенный высокий чиновник первым делом интересовался какой-то разведгруппой на линии разделения. Кто свяжет этот факт с тихим шухером у донецких спецслужб, и с кем поделится своими соображениями, можно только догадываться. Нет, так рисковать нельзя. Но и сидеть без информации – глупо.
Перебрав варианты, Городецкий сделал вывод, что возможности его нынешнего поста исчерпаны. По крайней мере, до завтрашнего утра. Он снял защиту, и, к нескрываемой радости дежурной смены, попросил подогнать свою машину.
Заспанный водитель, узнав, что едут не домой, а в центральный офис компании, проникся державной важностью шефа и всю дорогу дисциплинированно молчал. Добрались по ночному времени быстро, благо и новое и старое место работы у Городецкого находились практически в центре Киева.
Отправив водителя на гостиничный этаж отдыхать, Городецкий принял душ, переоделся в привычную и удобную рабочую одежду.
Спать после длинного, трудного, да и чего греха таить, судьбоносного дня, хотелось изрядно. Утренний спор в кабинете у президента, напряженное ожидание ликвидации в Донецке, фантастически быстрое назначение на ключевую должность, вечерние поиски пропавших Шульги и Назгула – даже для него это было немного слишком. Но пока не прояснится, что там на самом деле происходит в Авдеевке, отдохнуть не получится.
Он запустил кофейную машину, сделал двойной эспрессо. Выпил, смакуя. В голове чуть зашумело, мысли начали проясняться. Этого хватит еще на час – полтора. После мозг перестанет работать и нужно будет хотя бы пару часов поспать.
Первый вопрос – связь с комбригом – решился через Ивана Кокойко. Юрист был человеком общительным и имел знакомства в самых неожиданных местах. Получив распоряжение, не удивился, через полчаса доложил:
– Все верно, Виктор Сергеевич! С утра к ним на командно-наблюдательный пункт прибыл взвод разведки с непонятной задачей. Командует там наш Валерий Рязанцев. Судя по транспорту, который они с собой пригнали – банковскую бронированную машину, БТР и внедорожник – будут подстраховывать эвакуацию. Подробностей в бригаде никто не знает, им было выслано распоряжение из Генштаба. На этот момент пока все, что удалось узнать.
– Кто передавал им приказ из Киева?
– Говорят, была шифротелеграмма за подписью одного из первых замов…
Почему у НГШ три первых заместителя и чуть не десяток обычных, Городецкий, как топовый управленец, не понимал. Если в подчинении есть структура, то у нее должен быть руководитель с собственным аппаратом. Замов, даже для огромного холдинга, достаточно одного, двух от силы, а если их поназначать целый взвод, появляется паразитное звено, способное существенно понизить эффективность системы в целом. Этим, похоже, и воспользовались Шульга с Назгулом.
По отдельности эти двое были не особо опасны, вместе же представляли собой гремучую смесь.
За те полгода, что неожиданно разбогатевший командир группы и возникший, словно из ниоткуда, новозеландский страховой детектив чуть не силой навязали Городецкому вместо командно-подчиненных партнерские отношения, поводов жалеть о сделанном выборе они не давали. Финансовые дела вели безукоризненно, операции проводили блестяще, в политику не лезли и даже внешнюю субординацию выдерживали. Но все, как говорится, бывает в первый раз.
Почему они вышли из-под контроля именно в этот момент? Почему избрали самый безумный из всех возможных маршрутов эвакуации? Зачем им понадобился банковский броневик, который Варяг пригнал аж из Киева? Городецкий не находил ответов на эти вопросы, информации не хватало.
Убедившись, что все, что можно – сделано, он еще раз перезвонил Ивану, распорядился, чтобы тот держал руку на пульсе, и если в районе Авдеевки что-то будет происходить – немедленно его набирал. Дал команду и оперативному дежурному по СНБО. Правда место не уточнял, чтобы не давать лишнюю информацию, но ограничил интересующую его активность действиями разведгрупп, иначе начнут дергать по каждому случайному выстрелу.
Покончив с делами, ушел в комнату отдыха, разделся и рухнул на упругий матрас. Утро вечера мудренее.