* * *
По общим ощущениям Филина, на дорогу они затратили минут сорок. Пробрались по краю посадки параллельно траншей до асфальта, тянущегося вдоль спрятанных за бетонными заборами технических территорий. В одну из них – автопарк – рывком преодолев открытую местность и растрескавшийся, выщербленный гусеницами асфальт, забрались через пролом.
Пройдя вдоль стены полуразрушенного ангара мимо просторного двора, изрытого, словно лунными кратерами, разнокалиберными воронками, устроились в относительно безопасном месте. Сзади ангар, впереди бугорок, сбоку остов сгоревшего автобуса.
Филин со связанными руками замахался, как первогодок на марш-броске. Плюхнулся на щебенку, начал выравнивать дыхание. Бежать он по дороге даже не думал – эти американизированные укры со своей ночной оптикой, похоже, пасли поляну в радиусе не меньше, чем в сотню метров, и при любом подозрительном движении просто расстреляли бы его, как в тире.
Отдышавшись, вспомнил карту, прикинул местность. В автопарк Филин за месяцы, проведенные на опорнике, ни разу не добирался, место считалось предельно опасным и тактической ценности не представляло. Интересно, что им здесь нужно…
Сразу же после выдвижения выяснилось две вещи. Во-первых, эта упакованная, словно с рекламы в военном журнале, парочка – сто пудов наши люди. В смысле украинцы, ну, то есть, русские, или, как это понятнее сказать, чтоб не запутаться… Укры, короче, не западные наемники. К такому выводу Филин пришел, потому что общались они между собой по-русски. Были бы иностранцами – перешли бы на свой язык.
Вторым и, пожалуй, более интересным открытием стало то, что их всего двое. А это шло в разрез с канонами тактики любого спецназа. Двойка не гуляет по нейтральным территориям, а сидит в секрете. Разведгруппа состоит из трех человек, диверсионная – от пяти до семи. Такой расклад просчитан, написан кровью, а эти не производили впечатление дилетантов.
К тому же, вообще непонятно, что они здесь забыли? В тыл к противнику проще заходить ниже, у Царской охоты, либо выше, мимо Фильтровальной станции. Там не такая концентрация войск.
Нужно было в этом всем разобраться. Поймешь тактику и цель противника – будет понятно, как дальше самому действовать. В плен Филин не рвался, а потому не оставлял мысли при первом же подходящем случае освободится и слинять. Тем более что при обыске они нашли далеко не все.
По пути Филин худо-бедно разглядел обоих. Ну как разглядел, рассмотрел то, что можно было, с учетом закрытых масками лиц. Один, долговязый, жилистый, со скупыми расчетливыми движениями. Судя по тому, как держит оружие и реагирует на каждый шорох – на войне не первый год. Не донецкий, хотя живет явно на Украине. Акцент, словечки, все эти «шо» и «де». Военную терминологию использует только по-украински, стало быть, служил или служит в армии. Второй – невысокий, подвижный, резкий. Язык чистый русский, с каким-то неуловимым акцентом. Фразы строит правильно, но много ерничает. Что самое неприятное, оба, судя по тому, что произошло, приучены убивать без малейших сомнений и колебаний. Но тут уж от него, Филина, ничего не зависит. К тому же, объективно, они ему жизнь спасли…
Долговязый приказал сесть на землю, стянул ноги пластиковыми стяжками. Достал из рюкзака кляп, не тряпку-портянку, а профессиональное изделие, такое как показывают в порно и продают в секс-шопах: резиновый шарик с ремнями-затяжками, затолкал Филину в рот. Унизительно, конечно, но в фильме “Криминальное чтиво» Брюс Виллис и не такое терпел…
– Мы тут рядом, на тебе датчик движения, так что не дергайся! – сказал Жилистый.
Филин как мог, кивнул и гукнул, изображая понятливость и покорность. Ладно, киборги хреновы, ваша пока взяла…
Резкий и Жилистый разошлись в противоположные стороны, скрылись с глаз.
Ага, стало быть, что-то искать пришли. Это объясняет малый состав группы. Но что им нужно на заброшенной, сто раз обстрелянной автобазе?
Филин выдохнул, приготовился долго ждать. Площадь небольшая – на глаз и по памяти — если и больше гектара, то ненамного. Правда, смотря что ищешь. Одно дело, к примеру, труп, другое – флешку…
Пока ждал – прикинул все свои возможные действия. Раз по прибытию на место его не убили сразу, значит, скорее всего, планируют прихватить с собой в качестве языка. Так поступают военные – они понимают важность любой развединформации. Если, конечно, после того как закончат свои странные поиски, не устроят экспресс-допрос прямо на месте.
Но тут уж Филин постарается. Делать нечего, придется выложить козырь и рассказать, что это он был начальником охраны в Шармалыке, в резиденции их беглого президента. По телевизору обе стороны вещают, что его бывшее охраняемое лицо было захвачено в Краматорске при попытке организации государственного переворота, но это вранье. На самом деле экса похитили, дерзко и жестко, прямо из-под Ростова. Так что Филин – ценный свидетель, политическая фигура. Но это только на крайний случай, если всерьез решат убивать. Для них достаточно будет того, что он офицер ГРУ. То-то их СМИ в очередной раз возбудятся. Как их тут называют укры: «ихтамнеты»? Впрочем, не они это слово придумали, а российский, трижды демократически избранный президент…