* * *
Цель, пойманная в перекрестье, неожиданно ушла вниз. Летчик МиГа тоже сказал «бля!» — и пошел на снижение. Однако, в отличие от Снегиря, он местности не знал, а потому влетел прямо в натянутые провода.
Высоковольтная линия, как бритвой, снесла кили, а по корпусу истребителя пустила рабочее напряжение. Током врезало так, что за секунду выжгло почти всю электронику. Правда, аварийная система успела сработать на перегруз, катапультировав летчика.
Боевая машина, потеряв управление, закувыркалась, словно горящий куст перекати-поля. Сбив, как кеглю, подвернувшийся по пути Ан-2, МиГ врезался в землю, превратившись в бесполезную груду металлолома.
Сшибленный «кукурузник» ухнул прямо в водохранилище. Стажер Митяй, с переломанной шеей, умер практически сразу, а Снегирь чудом остался жив.
Через минуту к месту падения двух бортов понеслись со всех сторон дежурившие в воздухе вертолеты.
* * *
Команда готовилась к приземлению. Все уже переодеты в свое. Даже Шаман, продрав глаза, с ловкостью первогодка лихо перекинулся из москальского пикселя в украинский и опять отрубился.
Переведя в очередной раз взгляд от груди Ласки на мельтешащий цветными линиями экран, Еврей вдруг вскинулся и заорал:
— Командир! Под Сальском авиакатастрофа. Столкновение с чем-то двадцать девятого. Ага, похоже, с таким же, как наш Ан-2. Полный шухер, туда сразу пять вертолетов кинулось.
— Бл*дь! — ругнулся в наушниках первый пилот Иван. — Говорил же я Снегирю: посиди, Петро, до субботы, не дергайся. Упрямый кацап, не послушал. Вот его, походу, за нас и приняли…
— Наш плюс. Пока они там разберутся, мы уже приземлимся! — сразу всем ответил Шульга. И прикусил язык — нельзя загадывать на дорогу.
Чужие смерти его давно не волновали. А уж «на России» тем более. С тех самых пор, как в 2014 году россияне со всех телеэкранов шутили над «птичкопадом» — уничтожением в Украине военно-транспортных самолетов.
Судьба. Все мы под богом ходим. Есть такая штука — «дружественный огонь»…