* * *
В центре боевого управления царила рабочая тишина, разбавленная тихим гулом аппаратуры. Комбриг сидел перед экраном и принимал доклады.
– Глаза пошли!
– Танки пошли!
– Штурмовые группы выходят на позиции! – шли в наушник короткие реплики.
Боевой порядок штурмовых групп или, точнее, отрядов, постсоветские уставы и наставления не предусматривали, его пришлось отрабатывать в четырнадцатом с колес.
Комбриг, тогда еще командир роты, искренне удивился, какого лешего к ним в базовый лагерь перед штурмом мощного укрепрайона на подступах к Славянску, приехал сам руководитель АТО и, матерясь так, что у молодого комроты уши краснели, заставил придать десантно-штурмовой роте минометную батарею и три нацгвардейских БТР-4. Что толку от “Василька” в наступлении? – думал тогда будущий комбриг. Восьмидесятидвухмиллиметровый миномет – игрушка. А четвертые бетеэры, которыми оснащена лишь нацгвардия, так и вообще машины новые, украинского производства, а значит ненадежные и капризные…
Но быстро выяснилось, что генерал не херней страдал, а применял наработанный опыт. “Четверки” были, конечно, так себе машинами, но их лобовая броня способна выдержать кинжальный огонь тяжелого пулемета. Их тогда поставили впереди, как клин, сбоку-сзади выстроили обычные бэхи, а внутри боевого порядка спрятали пару джипов с минометчиками и пехоту.
Получилась та самая тевтонская “свинья”. “Четверки” прикрывали людей, сбоку их защищали от гранатометчиков БМП, а сзади шли две пары танков. “Мишки” действовали не совковыми взводами-тройками, а натовскими парами “ведущий-ведомый”: один работает по вскрытым целям, второй его с кормы прикрывает.
После выдвижения сразу выяснилось насколько прав был генерал. Против бронированной свиньи вражеская пехота, даже с РПГ и АГС-ами, оказалась бессильна, первые же огневые точки, лежащие на пути вскрыли и уничтожили словно на полигоне. В двух местах противник попытался действовать под прикрытием насыпи и бетонной стены, и вот тут показали себя минометчики. Тогда впервые в жизни комбриг увидел, как можно, развернувшись в считанные минуты, положить мину на кинжальной дистанции в полторы сотни метров вслепую точно, словно на образцово-показательных стрельбах.
Российским воякам четвертый бетеэр был тогда неизвестен, танковые двойки – тоже. Вот и пошел среди сепаров очень полезный слух, что их атакует “армия НАТО”…
Комбриг усмехнулся. До НАТО им в четырнадцатом было как до луны раком. Сейчас же штурмовая рота имеет цифровую военную связь, которая позволяет управлять боем в реальном времени. Над движущейся “свиньей” три эшелона “глаз”- квадрокоптеры, над ними высотные беспилотники, а еще выше – спутники. По вскрытым целям отрабатывает арта, быстро и точно. А если не хватает дальности у ствольных батарей, откуда-то из прекрасного далека работает “Ольха”, которую после первых же применений сепары боятся больше, чем немцы в свое время “Катюши”.
Но главное – люди. Совсем другие. В четырнадцатом выезжали на остатках старой школы да яростном патриотизме. Сейчас не только специалисты – мехводы, наводчики и связисты, а и просто бойцы работают спокойно и точно, вражеских обстрелов боятся не больше чем злых собак, потому что знают, как в каких случаях нужно действовать. Ну и, опять же, связь, связь. Когда она надежно работает и не перехватывается противником, у младших командиров совсем другие возможности. Если ощущаешь себя в бою частью отлаженной военной машины, оно совсем по-другому воюется.
– Штурмовые отряды развернулись в боевые порядки и начали выдвижение! – доложил начштаба.
Комбриг, не глядя, взял протянутый кем-то кофе, выпил залпом, как водку.
– Дайте оценку сил и средств противника!
– Без изменений. До двух взводов с БМП начали штурм автобазы. Две танковых группы обходят по флангам, чтобы отсечь их от наших основных сил.
– Что за силы на автобазе?
– Наша ДРГ, вышедшая с Донецка и разведвзвод, который прибыл вчера.
– Связь с ними есть?
– Так точно!
– Что говорят?
– Матерятся, подкрепление просят. Какое решение командир?
А какое тут может быть к черту еще решение, когда появилась реальная возможность начистить рыло врагу, имея полнейшее на то основание, “Так точно, товарищ генерал армии! Они же первые начали, и протокольчик ОБСЕ имеется. Действовали строго по руководящим документам, в рамках международной конвенции…”
Ну, а так, как генерал армии и есть тот самый руководитель АТО, с которым бывший командир роты под Краматорском ходил в атаку, то за погоны можно не беспокоиться…
– Выбиваем! – после секундной паузы произнес комбриг. – Командиру первого штурмового отряда – вступить в бой, предотвратить блокирование. Апостолу, всеми силами – занять позицию «Автобаза»! Отдельный противотанковый взвод передать в его распоряжение. Что там у сепаров по артиллерии?
– Батарею Д-30 мы уничтожили. Они подтягивают из Ясиноватой минометный дивизион. Минут через двадцать выйдут на позицию, начнут обстрел.
– Какова оценка потерь?
– Контрбатарейный радар конечно сработает, да и на развертывании мы их можем поймать, но первый залп, скорее всего, пропустим.
– Значит у нас времени на все про все минут двадцать. Выполнять!
Офицеры по направлениям стали отдавать тихие команды в гарнитуры. На экранах ожили синие условные значки, какими обозначались, по стандартам Альянса, свои войска.
В воздухе повисло хорошо ощутимое напряжение.