* * *
Из окна квартиры, расположенной на третьем этаже кирпичной хрущевки отлично просматривались особняки на противоположной стороне улицы. Чуть отодвинув занавеску Дайми проследила как Шульга сворачивает во двор, бросила привычно-оценивающий взгляд на объект и отошла от окна.
Однушку немногим больше собачьей будки, Шульга и Дайми сняли у деда, уехавшего к дочери в Белую Церковь, как граждане России, супруги Сергей и Анна Ивакины. По легенде они приехали из Кирова, чтобы наладить поставки в молодую республику швейных машин и микроволновок тамошнего завода «Маяк».
Так как основной продукцией этого приуральского предприятия были боеприпасы, для местных органов нахождение в городе «инвалида второй группы с диабетом» и его жены, соучредителей фирмы «Кировснабсбыт» было вполне оправданным и понятным. Помимо главных документов прикрытия у Шульги был военный билет старшего лейтенанта вооруженных сил ДНР, а у Дайми паспорт с луганской пропиской.
Жили стараясь привлекать поменьше внимания – нечастые выезды в город, встречи с “деловыми партнерами”, походы по магазинам. В основном же изучали график активности на объекте. К счастью сегодня рутина должна закончиться.
От входной двери донесся тихий условный стук, заскрипел ключ в замке.
– Что там? – спросила Дайми, возвращая пистолет под подушку.
Шульга в своем донецком прикиде выглядел лет на десять старше. Встретила бы такого – в машину точно не села, как в прошлом сентябре, когда он ее завербовал.
– Все без изменений! Разве что боевая техника в городе. К параду готовятся.
День для операции выбран был не случайно. Любой мало-мальски разбирающийся в армейских традициях знает, что наиболее уязвимой любая постсоветская армия бывает строго три раза в году: первого января, двадцать третьего февраля и девятого мая…
– Добро получено?
– Назгул отписался, что все по плану. Киев пока молчит.
Снайпинг – наука точная, у Дайми все было расписано по секундам. Плюс, конечно, важен настрой. Она недовольно нахмурилась.
Шульга отнес на кухню принесенный из магазина пакет. Послышался пшик открываемой пробки, звук жидкости выливаемой в раковину. Образ нужно было выдерживать до конца на случай любого неожиданного визита. За пивом мужик с утра выходил не для того, чтобы его в холодильник спрятать…
Дайми еще раз пробежалась по графику. Парад начинается в десять. Судя по репетициям, ритуал чисто совковый. Ну там все эти объезды, речи, торжественные прохождения. То есть закончат где-то к пол первому, как и в прошлом году. По имеющимся данным в два часа у здешней верхушки торжественный обед. Меньше часа там цель точно не пробудет. То есть нужно быть в полной готовности после трех.
Забрать винтовку из соседней пустой квартиры, в которой они устроили склад, переодеться для отхода, подчистить все за собой так, чтобы исчезнуть сразу же после выстрела, на это уйдет самое большее – час. Все остальное время придется маяться в ожидании. Но на этот счет у Дайми были другие планы.
Шульга с прошлого года, после бурно проведенного времени в день знакомства поддерживал с ней исключительно рабочие отношения. Дайми, хоть ей он очень понравился, против корпоративной этики не возражала. Да и здесь в Донецке, всю неделю пребывания в четырех стенах Шульга вел себя сдержанно, как противный герой книжки какого-то допотопного графомана из интернатской библиотеки. Дайми, в то время испытавшая первые радости хорошего секса, так и не въехала, какого хрена молодые Рахметов и Вера Павловна проведя столько времени под одной крышей и официально расписанные, так и не сподвиглись удовлетворить хотя бы сексуальное любопытство.
Все семь дней, точнее ночей, в одиночку отлеживая бока на мерзком старом диванчике, Дайми лелеяла коварные планы. Тем более, когда Шульгу ранил маньяк, дала себе слово, что если он выживет, устроить ночь, которую он надолго запомнит, а слово, как известно, нужно держать. Ну ладно, вот значит сейчас и попробуем…
Шульга возвратился из кухни.
– Ты директрису проверила? Новые помехи, ветки не появились?
– Проверила! Зона стрельбы как на ладони, товарищ майор. Только вот есть проблема…
– Что еще?!
– С мотивацией перебои.
– Какой еще мотивацией? Анна, не греби мне мозги, мы не на корпоративном тренинге!
Непонятливый и злой Шульга был забавен. И возбуждал.
– Ощущается общий дискомфорт, командир. Понижение остроты зрения и общей реакции…
– Не морочь голову, чего надо?
– Нужна профилактика.
– Говори, не тяни!
– У нас на чемпионатах по биатлону врач команды рекомендовал для снятия стресса и обострения чувств умеренный секс за шесть-восемь часов до старта.
До Шульги наконец дошло. Он нахмурился, затем ухмыльнулся.
– Я так понимаю, что к началу соревнований ваш врач и тренер были от такой профилактики выжаты как два лимона?
Ага. Как два гондона, подумала Дайми. Оба были геями и на девок смотрели как на манекены с винтовками и на лыжах, потому приходилось справляться своими силами. Сама же, до конца играя серьезную роль, сказала.
– Как бы то ни было, товарищ Ивакин, но невзирая на ваш диабет, уж извольте исполнить свой супружеский долг. Не удовольствия ради, а исключительно в целях выполнения боевой задачи…
Дайми скинула курточку. Когда взгляд мужчины, подсознательно ожидающего увидеть бюстгальтер, упирается в грудь третьего размера с топорщащимися сосками, дальнейшие его действия предсказуемы. Для усиления эффекта Дайми прижалась, вытянула футболку Шульги из треников, запустила под нее руку, провела ноготками сверху вниз по груди. Почувствовав низом живота, что дело налаживается, и командир на глазах приходит в нужный настрой, смачно впилась ему в губы. Доведя таким образом до кондиции, потянула на себя, чтобы упасть на диван.
– Подожди! – простонал Шульга. – Только уточню как там Галл.